Я искренне люблю Андрея Кузьменко. Мне нравится его творчество, его умение общаться со зрителем, его эксперименты со стилем, образами и музыкой. Он – это не просто Кузьма «Скрябин», это целый мир ярких красок и идей, которые с годами не исчезают, а лишь принимают новые формы. Слушать его одно удовольствие, причем не только когда он поет, но и когда говорит. Поэтому наша беседа, из обещанных мною 30 минут растянулась до полутора часа.

- Концерт группа «Скрябин» был первым концертом в моей жизни. У меня тогда на несколько лет вперед сложилось мнение, что у вас веселые и разбитные песенки, но не более того. И впервые я посмотрела на вас другими глазами после песни «Падай». Я ее буквально «до дыр» заслушала…

- Спасибо. Первые десять лет Скрябина – это совсем другое. Было три… подыскиваю слово, кого три..но точно не лебедь, рак и щука, а наверное три рака, которые задом тянули эту группу в разные стороны и разрывали тем самым ее на части. Но при этом никто не брал на себя обязательств довести ее до чего-то. Наверное, ждали какого-то чувака с чемоданом денег, который однажды постучит к нам в дверь. Мы выпускали  недоделанный продукт. В нем смысл был, но он был полуфабрикатом. На альбом была одна хорошая, доделанная песня – все остальные были сырые. Нужно было дописывать, додумывать, доделывать. А мы альбомы выпускали только лишь потому, что нужно было выпустить альбом. После 30-ти лет, когда этот чувак таки не приехал, я понял, что нужно что-то менять и выдавать продукт тогда, когда ты его осознал. Поэтому я вот сейчас еду на машине, вижу, ага: «Пункт макулатуры»…так «Твои слова – то макулатура, твоя любовь – то халтура» и так…если появляется зернышко, которое обрастает какими-то сюжетными линиями, тогда получается кому-то интересная история. Смешная, грустная, но она интересная, применимая к людям, которые ее слушают. А если идей нет, то могу ждать месяцами. Вот сейчас истории получаются. Самая последняя песня, которую я написал: «Мiсця щасливих людей», про меня и про мою жену, Свету. Я думаю, что этот человек сто процентов заслужил внимания. Уже не одна песня ей была посвящена, но от этой даже я плачу. Там каждый, каждый момент: «А пам’ятаеш, велосипеди в Парижi, а в Закопаному – лижi», вот понимаешь такие моменты, которые только мы знаем, я и она.. «Новий рiк в электричцi, Лондон як на откритцi»…А потом, как окажется, у многих людей были эти и велосипеды в Париже и Лондон как на открытке. Так что я тем не ищу, потому что точно знаю, если высасывать тему из пальца, мучиться придумывая, кто-то точно также будет мучиться на концерте в ожидании, когда же эта песня, наконец, закончится.

Выступления «Скрябина» - это всегда праздник

- Хотела спросить относительно проектов, один из которых ты досконально знаешь изнутри. Как ты считаешь почему, не смотря на то, что через них проходит огромное количество талантливых детей, в финале оказываются…те, кто оказываются? И что нужно сделать, чтобы было наоборот?

- Во-первых, в таких шоу, как скажем «Украина мае талант» в жюри сидят люди, которые в большинстве своем к жюри не имеют никакого отношения. Скажем Серега, он офигенный репер, но он судит настолько разношерстный народ, настолько разношерстные таланты, что думаю, он в принципе не имеет права этого делать. Елка то же самое. Она не имеет права номинально делать этот отбор. А ведь у людей, которые через такой вот отбор прошли, после этого возникает ужасная психологическая травма. Другой аспект – у устроителей подобного рода шоу, есть лекала попсы, которая давно заняла царствующую позицию в шоу-бизнесе. К примеру «Фабрика», там же вообще не учитывали индивидуальных особенностей  молодых людей, которые к ним приходили. Допустим, Коля Серга. Он – роковый мальчик, но всем это было по цимбалам, и его также заставляли делать попсу. Поэтому он оттуда успешно вылетел в первых рядах. А всех остальных бедняжек, Матиасов там и прочих, оставили. Им давали грустные, взрослые песни. Они должны стоять и ныть на этой сцене, потому что организаторам и авторам этого проекта потом на этом надо было заработать. То есть они делают звезд по лекалам, платят им копейки, сами рубят «капусту», а потом меняют обойму. Перезаряжают автомат: «Фабрика 2», «Фабрика 3» и т.д. А ведь на самом деле это просто жим. Знаешь что это? Это когда фрэш сделали, а потом отходы эти кому-то во фруктовый салат жахнули и народ с удовольствием все это потребляет. Вообще-то это очень похоже на диверсию украинской культуры. Во-первых, потому что нет абсолютно песен на украинском языке, а сплошная русификация. Я лично ничего не имею против, но … Что там, даже в жюри, один Кондратюк что-то по-украински скажет время от времени… А так не должно быть. Украинский язык никогда не станет модным, если на нем не будут говорить. Если «Океан Ельзи» или мы в Донецк приезжаем, то разговариваем по-украински и нас никто не переводит. И мы со зрителем друг друга очень хорошо понимаем. Если присутствие определенного языка, в нормальном его проявлении, больше, значит он становится модным и люди захотят на нем разговаривать. А ты ни на одной дискотеке не услышишь песни на украинском языке. Но это вовсе не означает, что у нас нет хорошей дискотечной музыки. Я 20 лет в шоу-бизнесе, а у меня есть проблемы с размещением песни на радио. Мне всегда тычат, что это – неформат. Я знаю, что это неформат, но есть ряд куда более веских причин для того, чтобы эта песня там появилась. Она с идеей, с неплохой мелодией и  текстом. На фоне этого грандиозного щита, который сейчас существует, все- таки нужно иногда думать над тем, чтобы выращивать людей, а не овец, чем мы собственно успешно и занимались последние 16 лет. А ведь уже сейчас люди начинают требовать: «Мы привыкли к этому, дайте нам это!» А это катастрофа, когда аудитория начинает требовать то, на чем ее выпасли. Поэтому нормальные люди, не найдя ничего стоящего у нас, начинают искать артистов на Западе. Так что, украинский кумир – это миф. И с каждым годом их все меньше и меньше. А приезжают РLACEBO – полный зал. Потому что эти ребята нашли себя. А ты знаешь, сколько таких Placebo у нас по подвалам играет. Но они никогда в жизни не станут популярными.

С шоу-балетом «Любовники»

- А почему ты перестал принимать участие в этих проектах. Ведь работал же ты с «Шансом»?

- Войны олигархов, которые распилили эфир заставили «Шанс» уйти. Потому что он бы сильно помешал «Фабрикам», «Х-Факторам» и другим. То что мне сейчас предлагают, во-первых, не интересно, потому что это купленные форматы, давно изжившие себя на Западе, а во-вторых, они все в живом эфире и все в субботу, а мы гастролирующая единица. У нас больше 100 концертов в год, поэтому я есть только в «М1» на утреннем эфире. И кому-то даже кажется, что я поднимаю настроение.

- Я думаю, что не кажется…

- По-всякому бывает (смеется)

 То, что Андрей умеет поднять настроение – неоспоримый факт

- А желания в кино сняться не было?

Не. Я не актер, точно. Хотя последние две недели, меня по телефончику укатывают все-таки сделать этот шаг. Правда, это не кино. Сериал. Причем я до сих пор не понял, кто его снимает: Днепропетровск или Киев, но съемки будут проходить в Днепре. История про мальчика, который учится в школе и параллельно пишет книгу. Там две сюжетные линии: одна - реальность, а другая – это его фантазия. Мне там предложили сыграть какого-то английского колдуна.

- И как?

- Не знаю. Я как-то к этому серьезно не отношусь. Я им так сказал: «Попробуем. Если получится, то запустим, если нет, то sorry, но это в эфир не пускайте».

 С группой «Поющие трусы»

- Ты никогда не думал о том, чтобы заняться продюссированием?

- Даже желания никогда не было. Я помню момент, когда группа «Друга Рiка» приехала из Житомира, ребята только-только начинали свою карьеру, и у нас в студии писались. Я понял тогда, что мы не дотягиваем по профессионализму – они хотели большего. А еще осознал, что никогда не стану продюсером, потому что продюсер, это человек который отдает часть себя чужому человеку…

- Это хороший продюсер…

- Да, хороший. О плохих мы не говорим. Он, вкладывая в артиста свою душу и свои деньги, тем самым играя в лотерею – выстрелит не выстрелит. Такая схема мне не подходит. Я всегда относился к деньгам если не сказать как жлоб, то очень бережно, мягко говоря. Поэтому не денег, ни тем более душу я никому отдавать не собираюсь. «Поющие трусы» это мой продукт. Вот придумал и все. Это мое второе «я», если хочешь. Просто в силу обстоятельств личных, я не могу себе позволить надеть женские прикиды и каблуки и петь эти песни. Но это из меня лезет. Я не продюсер. Группой занимается Володя Бебешко, номинально, а я придумываю материал и вбрасываю его туда. Знаешь мне странно, но раз уж мы этот момент подцепили, эта группа получилась ментально русская. Она не для Украины. У нас все, что не похоже на других, сразу должно уйти из виду, у нас этого не любят. А русские как-то это подобрали. Игорь Крутой – ничего себе. Контракт с ним, да я о таком даже мечтать не мог. А он оказался человеком не консервативным. Он увидел в них что-то, пригласил их в клуб, они там всех порвали. И девчонки ездят сейчас Москва-Екатеринбург-Хабаровск. В них заметили то, что я туда вложил – социальщину. Я никогда не пишу тупые песни, просто для того, чтобы написать. В них всегда есть зерно. Быть может на первый взгляд это самая примитивная песня которую доводилось слышать, но там все равно есть глубина. Я не тот человек, который напишет «Хлопцi-олiгархи» и просто попрыгает. Там непросто все. У меня сейчас есть новая песня: «Я хочу в Гондурас», моей жене она страшно не нравится, но там опять же, есть этот социал.  Это песня о том, что я очень хочу в Гондурас, но мне туда не нужно ехать, потому что я давно в этом Гондурасе живу.

Р.S Совсем скоро в эфире можно будет услышать две новые песни Андрея: «Я хочу в Гондурас» и «Мiсця щасливих людей». А уже весной будущего года у группы «Скрябин» выйдет новый каталожный альбом

Татьяна Онищенко

Фото из архива фестиваля «Таврийские игры»